Суматошный рабочий день, наконец, подходил к концу. Нина ещё с утра поняла, что сегодня на работе будет сущий ад, потому что, только переступив порог участка, её встретил быстродвижущийся муравейник людей. Все спешат, мелькают перед глазами, то и дело мимо проходят полицейские с какими-то задержанными. В здании было слишком много всех, неужели на гонках снова была облава и участок кишит задержанными стритрейсерами?
Набрав побольше воздуха в лёгкие, Нина весь день провела в подвешенном состоянии. Новость о том, что ещё и убили какую-то дамочку вообще не привела её в восторг, нужно было бросать всё и ехать на место преступления, ибо полиция не имеет права начинать ничего трогать до приезда криминалистов. Оказалось, банальная бытовуха, муж в ссоре прибил свою жену и сам признался в этом. И зачем там криминалист? Только время потеряла. Потом ещё снова принесли какие-то документы, в которых нужно было изучать подчерк. В графологии Нина ничего не понимала, но ведь нужно передать кому-то дело, поэтому крайней оказалась новая сотрудница, то бишь Нина. И наконец, всё закончилось!!!
-Всё, всем до завтра! – победное прощание и она выходит из здания, с силой толкая дверь. Вечерний город сразу оживляет девушку, она снова попадает в суматоху, но она не такая, как прежняя. Это движение более расслаблено и до ужаса приятно. Люди, машины, ото всюду слышны разговоры, тёплый летний ветер треплет распущенные волосы. Она вздохнула. Как же ей не хватало этой свободы весь день. Медленно сойдя со ступенек, Нина направилась в любимую кафешку за очередной дозой кофеина. Она почему-то подумала, что было бы неплохо пойти в отпуск, бросить город и уехать далеко-далеко, к лазурному берегу океана, под палящее солнце, где можно расхаживать в одном купальнике, прохлаждаться в океане и не спать всю ночь, любуясь звёздами. Улыбаясь своим мыслям, как дурра, девушка опомнилась лишь тогда, когда какой-то прохожий в неё с силой врезался.
-Ой, простите, я не..простите… – начала оправдываться Ротинберг, пытаясь не засмеяться. Ну всё, мать, приехали, ты уже мечтаешь на ходу!
Да, было бы чудесно, но отпуска ей не видать ещё очень-очень долго, она ведь недавно приехала, новый человек в полиции, а там, как известно, работы всегда хватает, особенно сейчас, когда половина участка укатила в отпуск. Эх, счастливые люди…А она обязана до конца лета томиться в городе, расшифровуя чужие подчерки и снимая чьи-то отпечатки. Романтика, блин! Но, с другой стороны, чего она вообще ждала от криминалистики? Сама ведь когда-то выбрала эту профессию, сама ведь мечтала стать полицейским и «спасать мир от зла». Один раз уже спасла, да так спасла, что до сих пор просыпается по ночам от кошмаров и вспоминает, где положила ножницы. Но это так, прошлое, о котором нужно забыть… А сейчас, сейчас она доберётся до своего кафе, купит ароматный кофе и отправится домой, чтобы насладиться одиночеством и хорошим фильмом. Зануда! Да, зануда, но от после её работы сил нет уже ни на что, к тому же там иногда такие веселья происходят, что слов описать не находится.
Нина свернула в переулок, закинув сумку на плечо и сняв тёмные очки. Вот перед ней уже маячит вывеска французского кафе, а в воздухе уже витает аромат французских булочек. Она сощурилась от удовольствия, вдыхая ароматы Франции. И почему она всегда у Нины ассоциируется с булочками? У других с Парижем, Эйфелевой башней, вином, в конце концов, а вот у неё – с булочками. Чудная! Переступив порог заведения, она улыбнулась ещё шире при виде знакомых официантов, она уже успела стать здесь «своей», потому что почти каждый день после работы заскакивала за кофе или ещё чем-нибудь вкусненьким.
- Bonjour! – она окинула взглядом зал, хотя даже не собиралась высматривать знакомых, потому что попросту в этом городе их у неё было не много. -Как всегда, Жан! – знакомый бармен уже сортировал для неё кофе, попутно спрашивая, как прошёл день. Ну что могла ответить Нина? Всё как всегда хорошо, спасибо! Зачем грузить людей чужими проблемами? Да и чем, собственно говоря, этот день плох? Ну подумаешь убийство, подумаешь графология…Было и похуже. В обще, день очень даже удался и практически ничто не может его испортить.