Начало игры
Ночь, улица, фонарь... нет, не из той оперы, но около того. Майкл оставил корвет на дороге у одного ювелирного бутика, предварительно сунув десятку баксов охраннику, дабы присматривал за любимой тачкой. Все дела на сегодня были давно улажены, почему бы и не прогуляться? Мужчина оправил белые лацканы пиджака, документы - права - пара сотен наличных и МастерКард были при нем, томик недочитанного Мураками был благополучно оставлен валяться на сиденье вместе с планшетом. Честно говоря, Уэббер совершенно не понимал, чего такого интересного в этом самом Мураками вообще нашли, для него это было нудно, скучно и вообще после начала Майкл мысленно пообещал себе, что больше не притронется к современному писательству.
Сунув брелок с ключами в карман по-летнему прохладных хлопковых брюк, Майкл неспешно поплелся вперед по улице: завтра работа дома, спать можно до посинения, а, значит, сегодня можно оторваться, походив туда-сюда по китайским квартальчикам, бывшим одинаковыми в абсолютно разных городах. Кажется, он совершенно такой же в Лондоне. Ну, хоть что-то в этом мире-таки остается неизменным, уже большой плюс.
Ночь настала как-то неожиданно. Свалилась на город, когда он возвращался из колл-центра - надо было забрать кое-какие отчеты и проверить работу наемных сотрудников, сеть здесь еще не была отлажена так, как того бы хотелось. Уэббер и сам не мог толком сказать, зачем завернул сюда, просто "чувство" привело, а своему нюху Майкл верил как прекрасной гончей, безошибочно чующей замершего под кустом трясущегося лиса. Вот и сейчас, прохаживаясь медленно вдоль рядов разноцветных вывесок, направляясь к более зеленой зоне, мужчина вяло отмахивался от настырных комаров (хоть бы они, твари, подохли все уже когда-нибудь, и к черту пищевую цепочку!) и цепким взглядом подмечал все, происходящее вокруг. Странный город Бостон. В Лондоне в это время жизнь замирает, пабы и бары закрываются в 11, самые смелые работают ну максимум до часу. Только преступные банды выползают да книжные магазины подрабатывают круглосуточно в центре. А здесь жизнь кипит и льется через край. Воистину странный город, живой. Город любви, судя по количеству голубков на лавочках. А считать их Майкл уже откровенно заколебался. Сбиваясь строго дуально, они ворковали, пили молочные коктейли/пиво/колу, пускали мыльные пузыри и хохотали громко тогда, когда не обжимались и не целовались. А, когда не хохотали, то целовались. Просто полный уроборос.
Майкл никогда бы не признался в том, что он даже немного им завидовал. С другой стороны, у него было все, что хотели они - сила, власть, деньги. Девушки не было, ну да это наживное. Еще как наживное.
И тут в картинке что-то пошло не так. На одной из лавочек сидела лишь одна персона - что уже странно в это время. К тому же, эта персона ела сладости и вид у нее был такой, словно бы вся вселенская мировая скорбь сошлась на лице в одночасье. Уэббер не любил слабых женщин, но еще более того не любил молчаливую пафосную скорбь, от нее его просто коробило. Так и хотелось сказать: "Да покричи. Отплачься. И стань сама собой". Сейчас именно это и нужно было этой хрупкой девчонке, наверное.
Прикинув, что он все равно никуда не торопится, а поинтересоваться, из-за чего все это происходит, ему достаточно интересно, Майкл вполне бесцеремонно и властно бухнулся на скамью рядом, запрокидывая голову вверх. Может, я ей помогу и меня потом сделают ангелом, спишут пару грешков. Отчего бы и не? Heh.
- Э, небо-то сегодня какое низкое и звездное, да?- Обернулся к девушке, чуть склоняя подбородок к ключице,- так и тянет смотреть и смотреть. А ты не смотришь,- какая-то смутная догадка слабо шевельнулась в памяти, лицо девушки будто было знакомо,- эй. А ты мне кого-то напоминаешь,- усмехается,- быть может, ты модель? Или в рекламе снималась? Да я тогда счастливчик - познакомиться со знаменитостью просто так на улице. Только вот сладости тогда ешь зря, на фигуре отразится.

Отредактировано Michael Webber (14-07-2011 21:11:45)

- Действительно, повезло.
Девушка была крайне задумчива. Настолько, что даже не сразу обратила внимание на Майкла. Майкл не любил, когда его не замечали. Это было как-то неправильно: весь из себя такой статный, привлекающий взгляды, а тут вдруг не замечают. Это даже слегка злило, бодрило и заставляло проявить дополнительный интерес к персоне, по воле судьбы оказавшейся совсем рядышком. Взгляд невольно скользит по ее хрупкому плечику. Если он положит на него ладонь, птичьи косточки покажутся еще тоньше, чем есть на самом деле. Машинально, не отдавая себе отчета, Уэббер сглатывает, язык пробегается по пересохшим губам. Будто бы я к поцелую готовлюсь. Это так глупо. Ну, девчонка. Ну, сидит себе, никого не трогает. Грустит о чем-то. А он зачем-то подсел, что-то левое ей вещает. Оно ей вообще надо?
Когда она говорит, губки такие прелестные, виден слегка белый жемчуг влажных зубок. Стоп, парень. А что она там говорит? А, сладости, да.
Переводит взгляд вниз на бумажный пакет. Он не любит сладкое, но зачем-то подхватывает одну печенюшку-желейку, вертя в пальцах, на которых остаются сахарные следы. Город, вроде, неплохо освещен, а почему-то, когда облака застилают луну, становится достаточно темно. Я тебя хочу. Черт, эта мысль для него слишком странная. С другой стороны, сколько уже без девушки с этим переездом? Все не до того было. Работа и работа, прейскуранты, отладка оборудования, набор персонала-оболтусов, сплошные нервы-нервы-нервы. Он и не помнил, когда последний раз нормально развлекался и отдыхал. А тут такая нимфа в лунном свете на скамеечке - это просто подарок судьбы. Так, парень, ты только не торопись. Не торопись, я сказал. У нее тонкие запястья, как он и любит, это просто с ума сойти. Такие ручки можно целовать и целовать бесконечно. Не думай об этом уже, посмотри куда-нибудь. На фонтан, там. Майкл поворачивает голову, сводя брови на переносице. Нет. Ну а с другой стороны, какого черта? Он привык брать, то, что хочет, причем брать здесь и сейчас, не сходя с места. И сейчас он хотел даже не столько постели, сколько того, чтобы что-то в этой странной девчушке, уставшей и печальной, изменилось. И еще он хотел...
Майкл наклоняется вперед прежде, чем успевает грамотно обдумать свое решение и взвесить все "за" и "против". Он просто хочет ощутить вкус, возможно, соленый, а, может, сахарный, оставшийся от сладостей, прочувствовать податливость мягких губ, увидеть ее реакцию, отражение себя в темных зрачках. Встрепенутся ли ресницы, вздохнет ли глубоко? Пошлет, ответит, ударит, уйдет?.. Гадать можно до бесконечности, тогда зачем гадать, если можно просто действовать? Мешая дыхание, накрыть рот своим, целуя бережно и жарко, не закрывая глаз. Руки не льнут к коже, колени не касаются друг друга, прикосновение губ - единственное, что удерживает рядом. Можно легко отстраниться и уйти, принуждать Уэббер не привык. Ее решение только ее, она же и несет ответственность за него. А ты все-таки скотина, Майкл. Каких поискать.