>>>Парк "Бостон-Коммон"
- Милочка, попрошу без обзывательств! – строго попросила Клэр, - Коп, вообще-то, неприятное для меня слово.
Она присела, отряхнула туфли от грязи, вновь покосилась на парня, сидевшего на земле с осоловелым видом, хмыкнула.  Потом подняла глаза на Филипа. Покачала головой.
- Ну сейчас же я одна здесь – представитель закона. Буду творить беспредел.
Подоспело подкрепление. Клэр выдохнула. Ну почему вам, ребята, было не приехать полчаса назад, чтобы я сидела в скверике, пила какао и не парилась о том, куда же теперь деть Плейна и его подружку, а главное, как бы посадить его на подольше? Ох, работа все же – штука выматывающая.
Тем временем коллеги по цеху увели парня с сотрясением мозга, пихнули в салон черноволосую девушку. Клэр уселась на переднее сиденье и посмотрела в окно. Туда тотчас всунулась физиономия  Плейна, сообщившего, что задержать его, в общем-то, и не за что.
- Да ну? – удивилась  Клэр, - Ты же притворялся полицейским?
По лицу Филипа она поняла, что попала. И продолжила:
- А кроме того, посадить всегда есть за что. У тебя паспорт с собой? Нет? Выяснение личности – трое суток. И поверь. Я найду, за что тебя упрятать.
Вот так вот! Суровая женщина. Теперь отвернись и сострой серьезную мину.
Филипа между тем запихнули в салон тоже. Машина тронулась. Клэр грустно проводила глазами свою Ауди, так и стоявшую посреди парковки, отвернулась от окна.
Ехали в тишине. Первый тридцать секунд. Потом с заднего сиденья послышался голос Фила. Клэр закатила глаза. Как ему не надоедает болтать?
- Злобная? Я при исполнении, Филип, - пожала плечами Клэр и повернулась назад. Теперь она обращалась к девушке, сидящей рядом с Пейном.
- А как зовут Вас? И что Вас связывает с ним?
Помолчала секунду. Стоит ли спрашивать у Фила то, что ее интересует? Он же вредный, не ответит. Подумала, все же решилась.
- Кто были эти люди? Вы знаете их?
Так они и признались. После дождичка в четверг. Да и не в их интересах помогать следствию, то есть Клэр.
Женщина откинулась на спинку, устало прикрыла глаза. Вообще-то Клэр вовсе не устала, но, черт побери, это же был ее выходной! И теперь придется торчать в участке, потом еще решать, что делать с Плейном. Эту красотку все равно придется отпустить, ей и правда вменить нечего. Но а господину Плейну придется задержаться. Неужели мафия Бостона, а точнее, тонкий выход на нее, найден? Даже настроение поднялось!
Клэр села поудобнее. Положила ногу на ногу, на ее губах заиграла улыбка. Ах, черт с ним, с выходным! Когда предоставляется шанс посадить верхушку преступной группировки Бостона, она и отпуском готова пожертвовать!

- Злобная? Я при исполнении, Филип.
Так и хотелось ляпнуть в ответ "я тоже", но Фил вовремя придержал свой вездесущий язык.
Клэр знала его имя, а значит, у неё были какие-то наработки на него. И она определенно не входила в команду, работавшую с плейновским прикрытием. Естественно, что начальник бостонской полиции не бегал по департаменту с криками: "Не трогайте Плейна! Он наш человек!". Но эту кашу придется расхлебывать ему, увы и ах. А как не хотелось привлекать высшие эшелоны. Слишком много внимания. Но выбора почти нет: судя по Клэр, она так просто от Фила не отстанет.
- Я найду, за что тебя упрятать.
- Удачи, - самодовольно хмыкнул он.
Откуда ж ты появилась, такая принципиальная?
Филипа Плейна раздражала эта упертость, которая от Клэр так и сквозила. Но Нэйтан зауважал её. Полицейские этого рода были ему по душе, он и сам был таким: если уж вцепился, то хватка будет бульдожьей. Правда, Клэр таки придется разжать челюсть.
Тем временем Женевьева справа от него вовсю упражнялась в остроумии. Трико, говоришь? Ёрничай, но все мы знаем, что в данный момент обе дамочки волей-неволей представляют себе Фила полуобнаженным.
- Тебя могут обвинить в попытке убийства, - подавив зевок, лениво ответил Фил на слова Женевьевы. - По заявлению некого Филипа Плейна. Машина, руль, мой лоб... Помнишь?
Он усмехнулся и отвернулся к окну. На Бостон опускались сумерки.
- Но этого заявления может и не быть, - простой невинный шантаж. Ты рассказываешь мне то, что я хочу знать, а я не подаю заявление. Назовем его бартером.
Интересно, насколько Клэр раздражает наш трёп? - не без удовольствия он представил, как блондинка на переднем сидении скрипит зубами.
Машина остановилась перед полицейским управлением, и Фила вытолкали из машины. Прохладные коридоры, изолятор временного содержания - и вот он уже за решеткой напару с Женевьевой.
- А наручники не снимешь, Клэр? Да брось, неужели ты так меня боишься, что даже в камере руки не освободишь? - он подошел прямо к решетке и прижался к ней лицом. - Либо тебе нравится видеть меня связанным и беспомощным? Поверь, я даже в наручниках буду сверху.
Он развернулся спиной к решётке, лицом к Еве.
- А ведь именно этого я пытался избежать. Ну вот какого хрена ты вздумала играть в погоню? - наверное, ему стоило перестать лыбиться, чтоб люди начали принимать его всерьез.

Отредактировано Philip Plein (29-07-2011 01:04:31)

Шерон устало потерла переносицу, стоя около нервного свидетеля, который был не способен связать и двух слов. Его непрерывная болтовня начинала откровенно доставать. Сейчас лейтенант надеялась на срочный вызов, телефонный звонок – что угодно, лишь бы не стоять здесь и пытаться соединить воедино слова мужчины, который пытался описать преступников, ограбивших магазин. Собственно, не уровень Шерон, но она оказалась неподалеку от места преступления, и деваться было некуда. К счастью, уже через пять минут к месту преступления прибыли несколько патрульных машин. О боже, наконец-то, - подумала Шерон, глубоко вздохнув. Последние слова свидетеля пролетели мимо ушей. Не скрывая своего удовольствия, Реймонд передала дело сержанту Тейлору и направилась к автомобилю. Нужно было заехать…
-Черт! – вслух произнесла, вернее даже прокричала, женщина.
Посмотрев на свои часы, она невольно вспомнила о встрече с адвокатом, которая должна состояться…сейчас. Это уже вторая попытка, опаздывать некрасиво, да и не в интересах Шерон. Дело Ньютона грозит обернуться слишком серьезными последствиями, как для лейтенанта, так и для самого полицейского департамента. Собственно, посему и был нанят Мэтью Тернер – человек, которого не слишком жаловали в участке, но который был чертовски хорош в своем деле. Многие коллеги были против, но не их карьера и репутация на кону. Руководство департамента оказалось двумя руками «за», еще бы, все расходы на плечах Реймонд. Но знаете что? На данном этапе женщину больше волновала собственная судьба, нежели судьба департамента. Из этого и будем исходить.

Запрыгнув в машину, Шерон надавила на газ. Увы, не так быстро, как хотелось бы. Пробки, отсутствие полномочий включить сирену… Обычно Реймонд не стеснялась так поступать, но сейчас нельзя попадаться в поле зрения отдела внутренних расследований. Вернее, какое нельзя… Шер уже попала, и попала давно, обострять ситуацию нельзя, ибо тамошние детективы не спустят ей даже неправомерного включения  сирен. Минут пятнадцать Реймонд не упускала из виду стрелки часов и нервно постукивала пальцами по рулю. Только бы он не ушел, - думала она.  Конечно, Тернер не единственный адвокат в городе, но сколько можно тратить время на поиски?
Наконец-то Форд заехал на парковку. Шерон вышла из машины и быстро, чуть ли не бегом, направилась к главному входу. Внутри, как всегда, было людно. Рассмотреть в такой обстановке нужного человека непросто, но через минуту глаза женщины наконец-то зацепили Тернера. Слава Богу, - с облегчением подумала она.
- Мистер Тернер, - подошла Шер к адвокату. – Прошу прощения. Это…, - женщина развела руками, пытаясь подобрать слова. Но какая разница? Опоздала и опоздала, очевидно, что у полицейского, что ни час – то сплошные заботы, преступность не дремлет, тем более в Бостоне. – Очередной вызов. Ну, долг, служба и все такое. Если вы не передумали, мой кабинет… там, - Реймонд указала рукой на коридор, из-за спешки она все еще тяжело дышала.
И как это паршиво, что из-за какого-то детоубийцы, нужно тратить тысячи долларов на судебные издержки и услуги адвоката. Паренек получил по заслугам, так где же справедливость?

К счастью, адвокат не стал высказывать претензии по поводу опоздания. Конечно, возможно он возместит это чеком на кругленькую сумму, но в данный момент Шерон это волновало меньше всего. Спасибо папочке, и это единственное, за что стоит быть ему благодарной. Дело сдвинулось с мертвой точки, уже неплохо.
На слова мужчины об уюте, Шерон только усмехнулась. Она обернулась, провожая взглядом патрульного офицера, ведущего в наручниках какого-то неотесанного парня.
- Да уж, - протянула женщина, вновь посмотрев на Тернера. – Уютно, прямо в духе фен-Шуя. И вновь сарказм. Даже оказавшись в такой серьезной ситуации, Шер находила время для юмора. Таковы манеры. – Хотя, наверное, это немножко бестактно. Если подумать, это по моей вине вы полчаса наслаждались этим …уютом.
Проходя мимо кафетерия, женщина невольно сглотнула, увидев кофеварку. Но служба обзывает. Шер прошла в кабинет и закрыла дверь. В помещении было достаточно аккуратно, все разложено по полочкам, на столе ровненько лежали документы. И дело не в том, что Реймонд была педантичной, все гораздо проще: она редко появлялась в своем новом кабинете. Поверьте, появляйся она тут чаще, о порядке не могло быть и речи, на это бы просто не хватало времени.
Женщина бухнулась на небольшой диван, стоящий прямо около стола. Она проводила взглядом адвоката и приготовилась к моменту откровения. Ноги предательски ныли из-за недавней пробежки за карманником. Они люди шустрые, можно сказать, профессиональные бегуны, догнать такого непросто, а главное, впоследствии мучительно для мышц. И это учитывая тот факт, что Шерон не последняя спортсменка в департаменте.
Чтобы отдохнуть, Реймонд пододвинула к дивану небольшой старенький журнальный столик и закинула на него обе ноги. Присутствие незнакомого человека ее ничуть не смущало, но, желая проявить вежливость, Шер все же спросила:
- Ничего страшного? Правда, с удовольствием бы посидела на стуле, но на носу дежурство, а времени на отдых нет…
Ну а после последовал закономерный монолог. Рассказать все, - мысленно повторила слова Тернера Шерон. Проще сказать, чем сделать. Интересно, как это с первой встречи, на ходу, женщина должна открыть все секреты, так или иначе, присутствующие в этом деле. Конечно, конфиденциальность беседы адвоката и клиента – важная вещь, Тернер не имеет право разглашать услышанное. Да он и не станет этого делать, не тот человек. Но и Шерон можно было понять. Правда жестока, и она не красит лейтенанта Реймонд.
- Чувствую себя на сеансе у психотерапевта…, - сомкнув руки в замок, протянула женщина. – Ну, - начала она, - это произошло полгода назад. Томас Ньютон пришел к нам, желая дать показания против Майкла Уоллеса. Тот был крупной шишкой на рынке наркотиков в Бостоне. Звездный час для помощника прокурора, - Шер усмехнулась, вспоминая торжествующее и мерзкое лицо представителя обвинения, - он быстро согласился на иммунитет для Ньютона. А потом оказалось, что Ньютон ограбил магазин, убив мужчину и его 8-летнего внука. Вот и все, - Реймонд развела руками и посмотрела на адвоката. – Хвала правосудию, прокурор дал иммунитет детоубийце. Я отвезла Ньютона домой, а потом поехала в участок, не дождавшись, офицеров, которые должны были его охранять. Уже в участке я узнала, что полиция не успела. Дружки Уоллеса забили Ньютона до смерти сразу после моего отъезда. И вот, с недели назад его мама подала на меня в суд. Якобы я знала, что ее сыну угрожает опасность, но все равно оставила его одного. По иммунитету не я должна была обеспечивать охрану. Так что, отвезла и уехала. Конец истории. Уоллес находился в тюрьме, откуда мне было знать, что у этого парня такие длинные руки, и он даже там сможет связаться с внешним миром... ?
Ах, если бы она убила Ньютона… Могла ли? Все возможно, Шерон и сама не знала своих границ. Но в данном случае, смерть свидетеля – не ее заслуга. Хотя вопрос таким образом и не ставился. Скорее: виновна ли она в том, что так случилось? Другой вопрос - другой и  ответ. С одной стороны, было непросто доказать виновность Реймонд, с точки зрения документов, того самого иммунитета, ее действия были правомерными. Нигде не указывалось, что она должна была ждать прибытия патруля. Но как у полицейского, есть у Шерон такой долг: в случае возникновения каких-либо подозрений о готовящемся правонарушении – сделать все, чтобы это правонарушение предотвратить или же убедиться в том, что эти опасения напрасны. Так что, у защиты тоже непростая задача: убедить суд в том, что у Шерон не возникло этих самых подозрений о готовящемся правонарушении. Трудно. Собственно, потому здесь Мэтью Тернер. Женщина не бралась утверждать, что и как нужно делать, маэстро юриспруденции в кабинете, его и послушаем. 
- Желала ли я ему смерти? Определенно. Ужасной, жестокой и мучительной смерти. Причастна ли я к этому? Нет.

- Полтора года, - быстро ответила женщина на вопрос об Уоллесе.
Интересно, как на защите может отразиться ее ложь? И поможет ли Тернеру правда? А что если Шерон знала о готовящемся преступлении, что если без ее помощи Уоллес оказался бы беспомощным в тюрьме, даже при таких длинных руках? Женщина начала задумчиво постукивать пальцами по подлокотнику.  Это же адвокат, он должен знать все. Или не должен? Настоящая межличностная война. Впрочем, наверняка Тернер защищал людей и не с такими проступками, как у Реймонд, так почему же она так противиться откровенному разговору. А вдруг и вправду поможет, юриспруденция – штука тонкая, Шерон, как человек часто присутствующий в суде, знала об этом не понаслышке. Но и раскрывать карты спешить не стоит.
Далее последовал вопрос, на который женщина отреагировала легким смешком. Здесь можно было не врать, правда очевидна: офицер с 10-летним стажем просто не мог не догадываться об опасности, которая грозит свидетелю. Это понятно любому копу.
- Любой хочет смерти свидетелю, дающему против него показания. Тем более, если мы говорим об Уоллесе, для которого Ньютон - предатель…
Далее адвокат попросил некоторые данные, включая иммунитет. С наградами так же все обстояло неплохо, Шерон была заслуженным офицером, если можно так сказать. Если бы не многочисленные жалобы и проблемы с дисциплиной, ей Богу, она бы считалась лучшей, примером для подражания. Но увы, идеалов нет. Возможно, стоило упомянуть и об армейских наградах, если служба стране сыграет какую-нибудь роль при вынесении решения. Департамент же надеется на мировое соглашение. Но мать убитого ребенка не остановится. Шерон бы не остановилась.
- А это может помочь? – заинтересованно спросила Реймонд о наградах, когда уже направлялась к телефону.  – Дейзи, - произнесла она в трубку. – Принеси мне в кабинет чашечку кофе.
После женщина подошла к висевшей на стене картине. По правде сказать, она никогда ее замечала, впрочем, не особо вдавалась в композицию и сейчас. Шерон задумалась. Она платила деньги этому человеку не для того, чтобы мешать делу и враньем рыть себе же яму. Хотя, Реймонд никогда на называла это враньем, скорее легким отступлением от правдивой истории… В этот ответственный момент в дверь постучали, а после появилась светленькая головка Дейзи. Гражданских брали в полицейский участок нечасто, но из-за загруженности пришлось нанять кого-то типа секретаря. Варить кофе – не обязанность Дейзи, она следит за документацией, но для Шерон многие делают исключение. Доброжелательность, влияние, взаимопомощь – причин для этого много.
- Спасибо, - подходя к девушке и берясь за блюдце, произнесла Реймонд. Но секретарша крепко сжала пальцы, она смотрела на Тернера и мило улыбалась. – Спасибо, Дейзи, - сквозь зубы, улыбаясь, повторила Шерон, пытаясь вырвать из рук девушки это блюдце, да так, чтобы не разлить кофе.
- Да, извините, - секретарша как будто опомнилась, и сразу же скрылась за дверью.
- Хм, - проворачиваясь к Тернеру, усмехнулась женщина. На него неплохо реагирует слабый пол, похвально, но не удивительно. – Вот ваше кофе. И да, - возвращаясь к дивану, решила добавить Шер, - называйте меня либо лейтенант Реймонд, либо просто Шерон. Как вам привычнее.
Женщина села на диван, на сей раз, поставив журнальный столик на место. Она сомкнула руки в замок и напряглась. Было заметно, что Шер не знает, как подступиться, начать говорить…, и говорить не какую-нибудь ерунду, о том, что она не знала, не подозревала, а говорить так, как было на самом деле.
- Я ни разу с таким не сталкивалась…, - смотря на свои руки, задумчиво и с легкой ухмылкой начала Реймонд, - но правда ли, что, зная истинное положение дел, адвокатам проще  представлять защиту?

Добыть список своих наград было просто. Личные дела хранились в картотеке, но у Шерон была копия нескольких страниц. Такое делали с теми разделами, которые могли понадобиться полицейскому в повседневной жизни. Как сейчас. Женщина выдвинула ящик стола, прямо около Тернера, и достала оттуда один документ. Ее 8 медалей, включая за 2 спасение жизни, за выдающуюся службу, и даже за героизм – все были отражены здесь. Плюс, к этому документу прилагался перечень 9 наград, полученных Шерон во время военной службы. В полиции это тоже учитывалось. Она положила список перед Тернером, а после снова подошла к дивану, но садиться не стала.
- Я не знала о готовящемся нападении на Ньютона, - повернувшись к адвокату и скрестив руки у груди, произнесла Шерон. – Но надеялась на сообразительность Уоллеса, так как сделала все, чтобы ублюдок ответил за свои поступки. У Уоллеса руки не такие уж и длинные, а не знай он того маленького промежутка времени, когда Ньютон останется один, без охраны – плакала его месть.
Реймонд глубоко вдохнула и, упершись руками в боки, начала расхаживать по кабинету. Правду оказалось говорить непросто. Что забавно, ибо женщина не совершала подобных поступков, не будучи абсолютно уверенной в своей правоте. Ньютон заслужил смерти, он бы снова пошел на преступление, такие люди не исправляются. Так почему Шерон так неловко говорить о том, что она – офицер полиции, служитель закона, по сути, совершила самосуд? Она остановилась около стола. Тернер прав, конечно прав, он же профессионал. Какова бы не была картина, он должен ее знать целиком и полностью. 
- По иммунитету…, - Реймонд была слишком напряжена, чтобы сесть, она по-прежнему стояла около стола, - охрана Ньютона обеспечивалась числом, следующим после дня показаний, с 13.00. Он всю ночь просидел в участке, и в 12 часов мне было приказано отвезти его домой. Ехать туда – 30 минут, - перед тем, как продолжать дальше, Шерон вздохнула, а вот и правда. – Однако до того, Уоллес должен был подписать признание. После того как мы вышли из комнаты для допросов, я вскользь, упомянула о том, что везу Ньютона домой, а в час туда прибудут полицейские. «А ты, парень, будешь здесь срок каратать. Обидно, наверное». А потом я дала ему право еще на один звонок. Уоллес не дурак, он уже знал, кому звонить и что приказывать. Когда мы приехали, было нетрудно догадаться, что несколько компаний, стоящие на соседней улице – и есть те, кому Уоллес позвонил. Ньютон испугался, - Шерон усмехнулась, вспоминая его лицо, она не испытывала к этому парню никакого сочувствия, даже учитывая такую нелегкую смерть, - он просил отвезти его обратно в участок, был готов отказаться от иммунитета и признаться в совершенном преступлении. Но…, - женщина пожала плечами, - как видите, меня это не остановило. Отъезжая от дома, последнее, что я вида в зеркале заднего вида – как Ньютон захлопывает дверь, а к крыльцу приближается эта компания.  Хороша правда?

Шерон вновь глубоко вздохнула. Одобрение Тернера не могло заставить ее перестать сомневаться. Было бы глупо предполагать, что это первый подобный поступок. Речь не идет конкретно о таких последствиях, о смерти, но закон женщина нарушала часто. Если система не может вершить правосудие, не способна снизить уровень преступности до минимальной планки – кто-то же должен, даже если приходится прибегать к таким методам.
Женщина снова села, в кабинете повисла тишина. Шер не стала отвечать на вопрос о сигарете, а это явно означало, что она не против. Пусть делает, что угодно, лишь бы завершить это дело в пользу департамента и лейтенанта Реймонд.
- Ньютон жил в криминальном районе, там никто и никогда ничего не видит, - задумчиво протянула женщина. Все-таки, с ее стороны было бы глупо оставлять хоть какие-нибудь следы. Даже такой ублюдок как Уоллес знает, когда нужно молчать. Об их с Шерон беседе вне камер он не скажет.
- Уж поверьте, за все 10 лет службы мне удалось разговорить только четверых соседей, и то, пришлось действовать… вне рамках своих полномочий.
Шантаж, - мысленно уточнила женщина. Впрочем, просто закрыть на это глаза нельзя, поговорить с людьми все же придется. В жизни случается многое, малейший просчет – и прощай пенсия полицейского. А в случае с Шерон, последствия могут быть гораздо пагубнее, чем для простого копа. Не стоит забывать статуса женщины, как военнослужащего. А армия не обходит стороной ошибки. Но не это пугало больше всего. Дети. Что она им скажет? Забавно, но при всех этих мыслях, Шерон даже не задумывалась о том, чтобы изменить свои методы работы. Продолжаем в таком же духе.
Но защита выиграет. Не то уверенность Тернера подкупала, не то Реймонд не сомневалась в своих силах и связях в преступном мире – что-то не давало ей броситься в омут с головой, окунуться в эту проблему целиком и полностью. Как продолжала работать – так и работает, вот, даже на встречу с адвокатом опоздала. Кажется, руководство департамента беспокоится больше, чем сам офицер, против которого ведут расследование. 
- У нас нет иммунитета, - внезапно вспомнила она. -  Копия в прокуратуре и, наверное, вам понадобится судебное разрешение для его получения. И да, - Шерон прищурилась, явно не зная, как сказать не самую приятную вещь для защиты. – Мать Ньютона приходила в участок дня три назад. Она обвинила меня во всех смертных грехах и тут-то… я не выдержала и кое-что сказала...
Было очевидно, что речь идет как раз о той самой фразе, которую несколько минут назад Тернер посоветовал никогда не произносить в слух. «Ваш сын был подлым ублюдком, который не испытывал и дольки сожаления о содеянном. И он заслужил смерти, жаль, что она была не такой мучительной, какой он заслуживал!» - вот, примерная цитата. Да, наговорить лишнего в порыве эмоций – в стиле Шерон, несмотря на то, что она отчетливо осознавала, каким образом это повлияет на ход дела. Хотя мать Ньютона пришла одна, кричала в полицейском участке, а взаимной толерантности у копов никто не отнимал.
- Для меня очень важно покончить с этим. У меня двое детей, любимая работа – я сделаю все, чтобы это не потерять. Все, кроме одного. Как мать, я прекрасно понимаю миссис Ньютон. Потерять ребенка, даже такого козла… Хотя, - женщина улыбнулась, - для нас наши дети всегда хорошие. Но не важно. Она многое пережила и, несмотря на все обвинения в мою сторону, я бы не хотела трогать ее. Не давить, не обвинять, не провоцировать и что вы там адвокаты еще делаете… Может у меня и своеобразное понимание справедливости, как и методы ее достижения, но до таких крайностей я доходить не хочу.
Забавно, обречь кого-то на смерть - можно, а вот причинить боль невинному человеку – это уже выходит за пределы возможностей лейтенанта. Возможно, стоит радоваться, что Реймонд хоть чем-то отличается от людей, с которыми борется все свою жизнь. Шер не знала позиции Тернера, но что-то ей подсказывало: этот человек использует любую возможность ради победы. Хотя, может женщина и ошибалась.