Сколько они знакомы с Анной? Если считать с момента первой встречи – полгода. Если считать с того первого слуха, который прокатился по Бостону, о том, что город захватила молодая девчонка – то слышала об этом Соня еще раньше. В их первую встречу бельгийка часто мысленно задавалась  вопросом – как могла эта утонченная девушка прибрать к своим рукам такое солидное дело, требующее хорошей выдержки, стойкого характера и хладнокровности? Мы ведь и не о бриллиантах говорим, верно?
Совсем необязательно камешек за камешком разбирать и ностальгировать обо всех нюансах их знакомства – важно прежде всего то, что эта встреча сулила хорошие и нужные взаимосвязи. И этим воспользовались они обе.
Ночи в июне тогда были прохладными, заставляли поеживаться от внезапно подувшего ветра, по коже пускались в дикий пляс мурашки. А что ни говори – воздух был теплый, дышать было душно, или же то волнение каким-то образом мешает трезво оценивать ситуацию? Да какую там ситуацию – так, атмосферу в городе. Отлично спасал облегающий темно-синий спортивный костюм, тонкие удобные кеды, которые позволяли стопе выворачиваться во все позволительные болью стороны, клок темно-русых волос надежно спрятан под черную шапочку из тончайшей ткани, закрепленную на голове знаменитыми заколками-невидимками.
Соня склонилась над массивным, поистине тяжелым золотым ожерельем – безупречная резьба, каждый уголок был когда-то с такой безграничной аккуратностью…великолепная работа. Ни единого драгоценного камешка, ни вкраплений других металлов (хотя у египтян серебро было в большем почете) – лишь чистое золото. Ожерелье носило название «Золото почёта». Во времена Древнего Египта такие ожерелья вручались чиновникам, которые занимали высокую должность при фараоне, заслуги их были общепризнанными и не вызывали вопросов. Награда же, которую Соня просто пожирала своими маленькими глазенками, принадлежала такому себе Чаи, жившему в 13 веке до нашей эры. Судя по книгам – подобную награду Чаи получал дважды, однако тайна местонахождения второго ожерелья была похоронена вместе с достойным египтянином.
- Spy on me…baby, - Соня медленно, осторожно всовывает под средину украшения тонкий лист бумаги, - use…satellite, - к уху прикреплен наушник, специально использующийся в случаях, когда человеку есть чем занять свои руки, а говорить при этом нужно. И сейчас Анна ди Карло сидела в машине, на переднем сидении водителя, и ей приходилось слушать приглушенный шепот, своеобразное эстонское пение из уст Сони Блэйд. Том Джонс был бы очень польщен, знай он, чьи хиты напевает воровка для того, чтобы расслабиться и одновременно сосредоточиться на самом важном.
- Infrared to see me move…through the night, - бельгийка прикусила нижнюю губу, в то время как маленькие толстенькие пальцы, вытащив изо рта своей хозяйки большой комок «Хубба-Бубба» пронзительного малинового цвета, смяли его двумя движениями в своеобразную подушечку, - I’m gonna fire…Сколько там?
Анна сейчас должна была смотреть на часы, которые тикали – стрелочка в стрелочку с часами охранника залов древности. Три быстро пролетающие минуты, после чего он открывает ключом дверь в этот выставочный зал и оглядывает помещение. Затем еще три минуты и на его месте появляется напарник. Три несчастные минуты на то, чтобы проникнуть в маленький зал, где окон не предусматривалось, а лишь маленькая вентиляционная решетка и дверь в следующую комнату.
Анна ответила – осталась одна минута и десять секунд.
- Sexbomb…sexbomb…you're a sexbomb, - с расстановкой шепотом напевала Блэйд, пока жвачка легла под лист, а рука достала из рюкзачка на спине колье с поделочными камнями, любезно отданное владелицей ювелирного салона. Все, кто говорят, что заменить одно ожерелье другим, протискивая руки сквозь толстые прутья клетки, это легко – жалкие вруны! Ибо Соня возилась с ними не меньше двадцати секунд – одно неуклюжее движение, жвачка слетит с датчика и пожалуйста – сигнализация заорет похлеще Монсеррат Кабалье!
- Там рядом с тобой собака лает? – нахмурившись, спросила Соня подругу. Уж больно шум свидетельствовал о присутствии пса где-то рядом. Очень близко.

Отредактировано Sonya Blade (28-07-2011 23:49:36)

Очень странно – Соня могла поклясться своей коллекцией многочисленных париков, что слышала отдаленное собачье гавканье через наушник от телефона. Или ей уже начинают видеться различные галлюцинации? Стареешь, ван дер Эльст, стареешь…пора тебе на отдых, куда-нибудь в Монте-Карло…
- Я почти закончила, - успокаивающе пропела бельгийка в ответ на взволнованный голос Анны в телефоне, вытаскивая через стальные прутья «Золото почёта». Еще две секунды – и она спрячет его в недрах небольшого черного рюкзачка, крепко сидящего за плечами.
И тут наступает момент озарения – пес_лаял_не_возле_Анны. За одной из металлических дверей раздалось громкое рычание, которое спутать с галлюцинациями будет достаточно сложно. А вслед за ним и топот ног приближающегося человека.
- Вот черт! – выругалась Соня. Как она могла пропустить этот важный нюанс? Но ведь в бостонском музее изящных искусств никогда не было собак, предназначенных для охраны – всегда прекрасно обходились техническими штучками. А Том, дерзкий молодой ирландец, который являлся посредником между заказчиком и Соней, и в некоторой степени информатором, как-то забыл упомянуть о такой мелочи вчера вечером!
- Убирайся оттуда. Плевать на сигнализацию. Нас все равно засекли, - в точку, родная! Бинго во всей его красе!
Глаза раскрылись необыкновенно широко, на долю секунды девушка замерла, растерянно уставившись в конец зала, на миниатюрную лампочку диаметров к шесть сантиметров. С той стороны в разъем вставили специальную пластиковую карту, лампочка зажглась зеленым, дверь бесшумно отъехала в сторону. Из проема выскочил яркий свет, убравший тень с лица воровки, на неё уставилось пухлое красноватое лицо полноватого охранника в черной форме, и большая морда оскалившейся немецкой овчарки, угрожающе приподнявшей верхнюю челюсть, обнажая ряд белых клыков.
На какое-то мгновение Соне показалось, что время остановилось – вот она очень медленно, с шумом вдыхает воздух открытым ртом, участившийся стук сердца отчетливо слышен в ушах и, казалось, эхо отбивается от голых стен и выходит далеко за пределы зала. И время запускают.
- А ну стоять! – кричит мужчина и, едва воровка начинает бежать к противоположной двери, разворачиваясь на ходу, овчарка срывается с места с оглушительным лаем и бежит вслед за преступницей. Блэйд слышит в наушнике предупреждающий голос Анны, слышит о северном крыле, но будто бы пропускает мимо ушей - она ничего сейчас не воспринимает кроме массивной собачатины, несущейся за ней следом.
Столик с экспонатом был размещен за метр от двери, и Соня успевает на ходу вытащить из кармана спортивной куртки свою пластиковую карту. Она вставляет её и проскакивает наружу, хотя пальцы дрожат от страха и волнения. Её уши улавливают, как когтистые лапы отталкивают пса от пола, помогая набирать ему скорость, еще где-то сзади раздается щелчок снятого предохранителя, вопль о том, что он будет стрелять, и мгновенно по коридорам прокатился оглушительный грохот.
- Северное крыло, - мысленно повторяет Соня, она бежит что есть силы, так быстро, что кажется будто ноги едва касаются блестящей поверхности пола. Пронзительно завыла сигнализация, секунд через двадцать-тридцать на место прибудет доблестная полиция.
- У них овчарка, черт возьми! – кричит бельгийка в наушник, разворачиваясь и несясь по коридору, словно за ней гонится не пес, а сам черт. Вот и последний поворот – она пробегает главный вход, центральную часть и, следуя указаниям подруги, мчится к двери в ту единственную комнату, где окно не закрыто решетками. Снова карточка взметнулась в проеме, воровка пролазит сквозь вход, не дожидаясь пока тот полностью освободится.
Анна разбила стекло! И воровка, совсем как мега-крутая героиня дешевого боевика, прыгает в кувырке в эту дыру, ногой задевая остатки стекла, осколки вылетают наружу одновременно с ней, и женщина приземляется на битые острые кусочки.
На тыльной стороне ладони за один миг появляется красная полоса пореза, глубокого, как потом обнаружит девушка, несколько царапин на щеке и шее. Но уровень адреналина в крови настолько высок, что сейчас ты ничего не замечаешь – ты лишь видишь машину, боги – она станет твоей любимой на все века!, рывком подскакиваешь с земли, не чувствуя, как болит правый бок и спина, как жжет порез на руке, ты летишь к машине, запрыгиваешь в неё в прямейшем смысле этого слова и с размаху захлопываешь дверцу. И выясняется, что очень вовремя – так как на стекле появляются внушительных размеров лапы и не менее страшная пасть, пытающаяся ухватить тебя сквозь преграду.
- У них никогда не было собак! – кричит Соня, отпрянув от дверцы, словно именно в этом и крылась причина неудачной вылазки. В эту же секунду раздался еще один выстрел. Овчарка успела коротко проскулить и рухнула за землю.
Но стреляла не Анна.

Капитан Очевидность – жил, живет и будет жить! И дело его не пропадет, а будет вечно поддерживаться его верными последователями. Вот к примеру, Соня Блэйд – четко так, быстренько поняла, что от устрашающего собачьего оскала их с Анной спасли вовсе не для того, чтобы пожать руки, наговорить комплиментов, тыча в руки букет цветущих бордовых роз, и проводить до дома. Не помня себя от этого внезапного осознания, что сейчас им может быть худо, девушка даже не смогла ответить Анне ничего внятного на приказание насчет оружия.
- Ага, - согласно кивнула бельгийка, быстр о взяла в руки черный пистолет, который лежал и бед не знал на передней панели машины, и…и на этом всё закончилось. Воровка в подобных делах была совершенно бесполезной – Мак всегда говорил, что Блэйд с оружием в руках запросто даст фору любому самоубийце. Что, думаете, просто так сказал, постебаться?
И только бодрое настроение неунывающей Анны позволило Соне вырваться из планеты раздумий Ахули и вернуться на грешную землю.
- Золото вообще чувствует себя комфортнее всех, - с тенью улыбки подметила бельгийка и резво подвигала плечиками совсем как чернобровые циганки: на спине затрясся маленький рюкзачок, а спереди – грудь. Не хватает только какой-нибудь бравой песни для поддержания нужной атмосферы. К примеру «Highway to hell» бессмертных AC/DC.
Звук выстрелов, которыми щедро одарили девушек ребята сзади, заставил воровку грязно и смачно выругаться. Обычно культурная и вежливая, доброжелательная – сейчас ей бы позавидовал любой матрос с его лексиконом.
- Что? Руль? Я? – мало того, что она сейчас схватила пистолет, и совершенно не помнит – говорила ли она Анютке про свои отношения с огнестрельным оружием, так теперь еще и машину вести, а вот об этом чертовка рядом слыхала не один раз. Но сейчас это ее не волновало. Ничего не волновало, кроме того, как оторваться от преследователей и суметь выжить, еще и помочь в этом нелегком деле Соне.
Пистолет быстро оказался на сиденье, а руки девушки вцепились в руль – Соня приподнялась, что хоть видеть куда крутить. Да что там крутить – глаза секунду смотрели на дорогу, а потом секунду на руль, дыхание становилось тяжелым, а в мозгу вертелось: « - Ааааа, мы все умрем».
А Анна, как заправский снайпер, уже успела обезвредить одну из машин. Осталось две. Люди, чего вы прицепились-то?
Ровная, без единого пупырышка дорога пришлась ди Карло не по вкусу – правильно, почему и не съехать в сторону, туда, где через метр можно налететь на булыжник, а за ним – прямиком в яму?
- Соня, сможешь снять водителя ближайшей тачки? – Противная сицилийка, ты кажется, забыла кто из нас был в кружке «Умелые ручки», а кто проходил подготовку в Академии им. Джона Рэмбо? Ща как стрельну, - закончила с ампломбом девица.
Браться за руль, здесь, сейчас, на такой дороге – Соня не совсем идиотка, знаете ли. Вновь крепко ухватившись за рукоятку пистолета, она высунулась по примеру Анны, только уже из своего окна, зажмурила глаза и…
Трах, бах – досталось и вражеской машине (шина, лобовое стекло), досталось ветви широко дерева, которое они как раз проехали, досталось даже какой-то кочке, тихо-мирно покоящейся на земле. Перед двумя последними выстрелами Соня всё-таки открыла глаза и умудрилась даже быстро прицелиться (или ей просто так показалось), и зацепить…нет, не водителя, но чувака, сидящего рядом с ним.
- Извините! – жалобно выкрикнула Соня, соорудив на лице выражение глубокой вины, и молниеносно засунулась обратно в машину.
- Слушай, а у тебя гранатки, случайно, никакой не завалялось? Кто тебя знает, и что ты в сумочке обычно носишь, - ага, теперь и мы начинаем потихоньку улыбаться. Да, ничего не скажешь – их преследуют две тачки со здоровыми мужиками, а они тут хохочут, заливаются…Называется - позвоню, маме как расскажу – вот смеху-то будет!

Отредактировано Sonya Blade (01-08-2011 22:54:20)

Анне, когда-то перестрелявшей целую кучу провинившихся людей, было непонятно желание Сони сохранить жизнь божьим тварям, пусть даже таким сволочным? Мысль о том, что она убьет человека, казалась ей ужасающей. Бельгийка совершенно спокойно могла реагировать, если бы это сделала её соседка рядом или жестокий террорист, но сама отобрать жизнь у человека не могла.
В отличие от подруги, воровка не рисковала оглядываться во все стороны, отвлекаясь от дороги, пока они едут в таком вот коварном месте. И восхищалась Анной, на все руки и ноги мастером, которая успевала и баранку БМВ крутить, и пускать в обидчиков заряд свинца.
Русоволосая вжалась в спинку кресла, когда они пролетали мимо поваленного дерева, при этом сицилийка пела подруге дифирамбы, что в иной ситуации могло бы и порадовать.
- Да, и теперь они хотят убить нас еще больше, - ах, Соня-шалунья, еще и гримасничать успевает. Золото, а не ребенок!
Свеженькая ругань, слетевшая из уст ди Карло, добавила огоньку в настроение. Увидев впереди ее причину, Соня побледнела и схватилась за сиденье и ручку дверцы, даже не дожидаясь предупреждающего крика. Далее все происходило быстро. Замедленные съемки – привилегия фильмов, в жизни же всё гораздо проще – всё проносится у тебя перед глазами, ты только и успеваешь, что поставить ногу на бардачок, вжаться в сиденье и испустить вопль. А ты вот сидишь и совсем не хочешь умирать, поэтому впопыхах между мыслями о большой скорости и исполинской яме впереди, успеваешь еще и молиться, уповать на Иисуса, Аллаха, Будду, Вицли-Пуцли и Анну ди Карло.
- Аннаааа!!! - с нарастающей громкостью заорала Соня, зажмуривая глаза перед самым поворотом, резко раскрывая их после и наблюдая ландшафт повернутый диагонально. Вот прямо как камера, выглядывающая из куртки, в кинотеатре.
-  Мы живы! – радостно откликнулся рассудок, и бельгийка радостно расхохоталась. Они висели на волоске от смерти, две неусидчивые преступницы, но они вырвались!
- Ты ничего не подумай, но если мы выберемся из этого миниатюрного ада – я тебя облобызаю! – смеясь, бормотала воровка, оглядываясь на машины преследователей.
- Под курткой на заднем сиденье. Подай мне эту игрушку и не пугайся.
Некоторые хранят на заднем сидении бутылку с водой на случай жажды, у некоторых там разбросаны журналы с дешевой эротикой, а вот Аня ди Карло кладет туда автомат – прелесть-то какая!
Блэйд развернулась, приподняла куртку и нащупала огнестрельный агрегат. А ведь с академией имени Рэмбо я в точку попала, верно? Бережно стиснув ствол, девушка подняла автомат и положила его на многострадальную панель перед Анной. Туда же рядышком она примостила и пистолет, из которого отстрелила тому бедняге ухо. 
- Осталась одна машина, - произнесла она, подмигнув, - может, ты бы оставила кого-нибудь в живых, мясник? Они приехали не по спонтанному желанию, а по чьему-то указанию. Хотелось бы знать – кто эта скотина?
Воровка не сомневалась, что озвучила и мысли Анны. Кого из них двоих хотели прикончить, за кем охотились? Быть может, следили за Анной, а может и приехали в музей, потому что сегодня там орудовала Соня Блэйд. А если второй вариант верен – дерзкому ирландцу Тому придется собирать свои яйца по кусочкам.

Вот эта вот вся сердобольность Матери Терезы (см. Соня) не пойдет девушкам на пользу – ясно, как Божий день. И бельгийка безропотно согласилась с тем, что оставлять в живых лучше не надо, по заверениям Анны. В конце концов, к Тому они заедут в любом случае – Блэйд ведь расскажет об этом веселом и не в меру болтливом парнише своей подруге, вполне возможно, что из-за его длинного языка их сейчас…
- Да когда ж ты угомонишься?! – с раздражением крикнула воровка, обращаясь к тому молодчику, что сидел и со всей дури гатил по машине с небольшого расстояния.
Слишком легко дался Анне выбор между тем, кто возьмет на себя управление машиной в то время, как она, уподобившись красивой телке из фильма «Особо опасен», вот так же высунется из окна с автоматом в руке, чтоб подарить преследователям возможность встретиться с родственниками, там, наверху. Выбор между Соней и коленкой, коленкой и Соней, и, надо признать, было позорно уступить первенство части тела.
- Ты сумасшедшая! – качая головой, смеялась Блэйд, в то время как сицилийка проворачивала всю эту фигню. Наверное, истерика. Тем не менее, водитель другой тачки тоже пришел к такому выводу и попытался улизнуть от дула автомата, наставленного Анной. Вот только неудачно.
Завтра в новостях покажут много аварий. И то, каким рогаликом свернулась машина, въехавшая в дерево, заставило мурашки побежать по коже таким стадом, что куда там возбужденным героям любовных романчиков.
- Он не заряжен. Стала бы я с автоматом ездить по городу, - Соня удивленно смотрит, как подруга заползает обратно, перемещая своё тело наконец-то вновь на сидение, а не болтаясь где-то там снаружи.
- Стала бы, - бормочет девушка, понимая, что её Анна ди Карло, её элегантная Анна, способна на всё, чего только можно ожидать от человека. Застрелить? Пожалуйста! Мастерски водить? Да на здоровье! Отыметь свою машину по полной, но зато избежать падения в овраг? Как два пальца об асфальт! А ты, Соня, только и сможешь, что рондат сделать.
Замечательно! Вот только полиции им сейчас не хватало для полного счастья! Они что – по очереди дежурство несут, три на три? Нет, ну на самом деле – едва избавились от торицы плохих парней, так сразу на смену явилась троица хороших. Такое ощущение, что мужчины города Бостона решили собраться в кучу и устроить Анне с Соней веселую жизнь.
Анна гнала машину, выворачивалась, как могла, но старенький обстрелянный БМВ явно терял все свои преимущества. Когда они вылетели за очередной угол, Соня дернула подругу за плечо и воскликнула:
- Сворачивай! – палец указывал на яркую неоновую вывеску с надписью «Стоянка», которая занимала два огромных этажа. Им нужно на что-то пересесть, пока копы опомнятся и найдут этот уголок улицы, в который завернули девушки.