«Мы повернули налево и потеряли преступника из виду…» - читать отчеты было едва ли лучше, чем писать, но и то, и другое, к сожалению, входило в перечень ее обязанностей, так что выбирать не приходилось. Другое дело, что тратить на это время в офисе Китти совершенно не улыбалось, поэтому она и брала, так сказать, работу на выезд. Вот и сейчас файл по делу об ограблении детектив читала в машине, сидя, как говорят ее коллеги, в наружке, или занимаясь, выражаясь литературным языком, наружным наблюдением. Последние несколько недель доктор Росс с напарником потратили на то, чтобы выследить серийного убийцу, и сейчас они были наиболее близки к тому, чтобы поймать гада. По паре телефонных звонков им удалось установить адрес дома подружки преступника, около него они обнаружили его машину… и вот пока Эдвард занимался разработкой других версий, психолог наблюдала за домом и параллельно занималась своими делами, вернее, делами управления.
«Черт, что-то мне подсказывает, что он либо залег на дно, либо просто предается там любовным утехам и, в любом случае, навряд ли сегодня оттуда высунется» - не успела Кэт бросить взгляд на часы и осознать, что они показывали пять вечера, как дверь, словно отвечая на ее мысленные сожаления о бездарно потраченном дне, отворилась, и в проеме показался искомый убийца собственной персоной. Бумаги мгновенно оказались на полу рядом с пассажирским сидением, однако вылезать из машины и бежать к мужчине, размахивая значком и пистолетом, Кэтрин не торопилась. Улик, чтобы арестовать его, у полиции было предостаточно, но всегда лучше поймать с поличным, дабы лишить преступника возможности отвертеться на суде, поэтому они с Эдом решили просто сесть ему на хвост и заставить его привести их к месту, где он закапывал трупы своих жертв.
Сегодня удача явно улыбнулась следователям, подозреваемый сел в свой серебристый мерседес и, заведя мотор, отчалил. Росс аккуратно отъехала от поребрика, около которого простояла последние несколько часов, и тронулась вслед за ним, параллельно доставая рацию.
- Центр, центр, ответьте, я второй, - негромко проговорила она в нее.
- Слушаю вас, второй.
- Центр, преследую подозреваемого по Тотнэм роуд в сторону выезда из города, сообщите Олд… то есть, первому мои координаты, - рассуждая логически, начальник управления и должен был проходить во внутреннем обращении под номером один, но эти позывные почему-то регулярно менялись, поэтому женщине все время хотелось не заморачиваться этими условностями и называть его по фамилии, однако пару раз ей уже делали за это, условно говоря, выговор, и теперь она старалась соблюдать правила, каждый раз мучительно вспоминая номер напарника.
- Вас понял, второй. Сейчас свяжусь с первым.
Вообще, конечно, ставить служебную рацию на личный автотранспорт было не то чтобы можно, но так как и Эдди, и Кэт были категорически против того, чтобы пересаживаться, даже на время работы, на служебные машины, то для них было сделано исключение из правил.
«Вот и славно, к тому времени, как мы будем на месте, Эдвард с ребятами нас догонят, и мы возьмем гада» - по их предположениям, преступник обосновался где-то в 20 км от города, так что времени у группы задержания и ее напарника было предостаточно.
Однако, с шоссе преследуемый свернул раньше, чем Кэт думала, но она сообщила об этом по рации и, держась на небольшом расстоянии, двинулась за ним.
Вдруг дорога резко вильнула вправо, женщина резко вывернула руль, чтобы вписаться в поворот… и еле успела пригнуться и вдарить по тормозам. Через лобовое стекло ее автомобиля просвистела пуля, затем еще и еще одна.
«Твою мать.» - Кэтрин сползла практически под сидение, параллельно доставая из кобуры пистолет и передергивая затвор.
«Надеюсь, у него в запасе нет никаких гранат там или еще чего подобного, иначе мне несдобровать.» - психолог с определенным юмором старалась относиться к любой ситуации, но на данный момент все шутки, приходившие ей на ум, были слишком черными. Неожиданно стрельба прекратилась.
«За новой обоймой пошел? Или улики ринулся прятать?» - вариантов было не так уж много, но, чтобы проверить, ей пришлось слегка выглянуть из-за приборной доски. она увидела подозреваемого, бегущего прочь уже на приличном расстоянии от нее.
«Епрст.» - детектив мгновенно выскочила из машины и кинулась следом.
- Стоять, полиция! – по ее глубокому убеждению, кричать было бесполезно, ибо подавляющее большинство тех, кому устав предписывал это кричать, и так были в курсе, кто их преследует, но так дерзко нарушать протокол без видимой на то причины ей не хотелось, - Стоять, стреляю без предупреждения!
Расстояние между ними заметно подсократилось, и это заметила не только Росс, но и постоянно оборачивавшийся мужчина.
«Какая у меня хорошая форма, а?!» - не то чтобы наступило время для самолюбования, нет, но мысль такая у нее в голове проскочила.
- Стоять! – в последний раз воскрикнула американка, поднимая руку с пистолетом, но пока не останавливаясь, чтобы прицелиться. Реакция преследуемого оказалась молниеносной: он остановился, повернулся и с разворота выстрелил несколько раз. Китти почувствовала жгучую боль в ноге, но смотреть вниз было некогда. Резко прекратив бежать, она выцелила его плечо – могла бы стрелять и в голову, но убить такую тварь так быстро  было не в ее стиле – и выстрелила точно в цель. Преступник схватился за левое плечо, и развернулся, решив, по-видимому, устроить вместо погони дуэль. Следующие их пули вылетели из стволов практически одновременно, и обе попали в цель. У него теперь были прострелены оба плеча, а у нее – правая нога, причем, как выяснила по количеству дыр в материи штанов доктор, в трех местах.
«Дерьмо» - боль была жуткой, на глазах выступили слезы, но уж что-что, а терпеть она умела.
На лицо было одно преимущество противника – он мог бежать. Что он, в общем-то, и сделал, поторопившись скрыться в здании какого-то завода. Рокки попыталась целиться ему вслед, но боль в ноге мешала сосредоточиться.
«Твою мать. Надо как-то… спрятаться, что ли» - до машины было далеко, поэтому Кэт рухнула на землю, кое-как доползла до ближайших кустов и, усевшись за ними, разодрала брючину. Крови было столько, что промокшая насквозь ткань легко поддалась, но и точное место ранения определить было невозможно. Конечно, можно было попытаться сделать это наощупь, но вся нога горела так, что прикоснуться к ней было нереально.
«Так, ладно, одна дырка в бедре, и две – в икре, это я уже видела, остальное не важно. Надо… пережать сосуды выше ранения.» - в голове всплыли невесть откуда взявшиеся строки из пособия по оказанию первой помощи. Правда, вот незадача, сама себе она ее никогда не оказывала.
«Сейчас… что-нибудь придумаю» - блузка на пуговицах легко поддалась «срыванию»,  и, стиснув зубы, Росс как можно туже затянула ее на бедре.
«Почему же так много крови?!»

Последний раз ей было так больно… пожалуй, никогда и не было. Нет, конечно, пару раз в нее всаживали пулю, но это было давно и неправда, еще во времена работы с отцом, и, плюс ко всему, больше одной маленькой металлической штучки в ее теле до сегодняшнего дня никогда не было.
«Да сейчас, наверное, две всего осталось… По-моему, одна прошла навылет» - чтобы уточнить, Кэт нужно было как минимум согнуть ногу в колене, но это сейчас ей было явно не под силу.
«Врач разберется.» - женщина дотянулась до раны под коленом, из которой сочилась темно-красная кровь, и попыталась зажать ее ладонью. Боль была просто адская, а получалось плохо, поэтому детектив отдернула руку, словно обжегшись.
Она никогда до этого не задумывалась, что чувствует раненый полицейский. Пальцев на руках и ногах уже бы не хватило, чтобы пересчитать все те случаи, когда ей приходилось выносить, скажем так, на себе с места перестрелки раненых друзей и коллег, и выживали, в общем-то, не все, но о том, что творится у них в голове, когда они истекают кровью, доктор Росс раньше не думала. Вот про реабилитацию после ранений она много и читала, и писала, а про те несколько минут – или часов – когда ждешь помощи, в литературе не было буквально ничего. Не то чтобы ей хотелось сейчас об этом подумать… или поговорить, но все же.
«Где их черти носят?! Даже если диспетчер плохо понял, какой поворот, GPS все равно прекрасная вещь, равно как и маячки у меня в машине и в телефоне.» - не успела Китти посетовать на то, что отряд задерживается, как из-за того самого, резкого поворота показалась кавалькада машин, замыкал которую…
«Эдвард.» - одна мысль о ней как о ее спасителе вызвала на ее губах улыбку, а когда он отослал спецназ и за считанные секунды оказался подле нее, даже боль на мгновение затихла.
- Эдди, он, похоже, один, и он ранен, - доложить оперативную обстановку всегда нужно в первую очередь, - Никто не выбежал на стрельбу, а у него прострелены оба пле… А!
Предложение закончилось ее криком, ибо, не долго думая, ее напарник со всей, с позволения сказать, дури надавил ей на ногу, пережимая фактически всем своим весом сосуд. Ее лицо исказила гримаса.
- Больно же, ты, силач! Полегче, – наполовину игриво, наполовину серьезно укорила мужчину психолог, пнув его левой рукой в правое плечо и оставив на нем небольшой кровавый след.
Скорую Олдард уже вызвал, оставалось только ждать, все-таки, они были за городом и бригаде до них еще ехать и ехать.
Тон, которым он спросил про загар, да и сам вопрос тоже, заставили ее прыснуть от смеха.
- Нет, боже, о чем ты? Как ты мог вообще такое подумать?  – попыталась в тон ему ответить доктор Росс, - Какой загар? Я же на работе! Солнечные ванны буду принимать потом, а сейчас я тут, знаешь ли, работала, жарко мне стало…
Последние ее слова прозвучали весьма издевательски, особенно если учесть, что Кэтрин уже практически стучала зубами от холода. Температура окружающего воздуха тут, конечно, была не причем, день был достаточно жаркий, вероятно, сказывалась кровопотеря.
- Посмотри, что там снизу, Эдди, - ее голос звучал немного приглушенно, будто она говорила через тонкое стекло, - Мне кажется, одна прошла навылет…
Переведя глаза с лица начальника на ногу, психолог заметила, что в запрещающий цвет светофора окрасилась не только разодранная правая штанина, но еще и левая.
- Подтекает, однако, - слегка обреченным тоном произнесла детектив и, поняв это и пытаясь слегка разрядить обстановку, добавила, - Ты не знаешь, красный цвет сейчас в моде?!
Женщина еще раз обвела глазами местность. Взгляд упал на ее брошенную, считай, посреди дороги машину, и Кэт досадливо крякнула.

- Льстец, - выдохнула детектив. Ее улыбка, слабевшая на глазах, все еще играла на губах, - Мне никогда не шел ни красный, ни алый, ни даже бордовый…
Лучшим средством, чтобы успокоиться и не бояться, во все времена было не думать о том, что тебя пугает, и шутить, шутить, шутить… иногда психологу даже начинало казаться, что вся ее жизнь – это один сплошной прикол.
Эдвард попытался пережать посильнее, перехватив платком ногу чуть выше ранения, а Кэт уже даже не могла сказать, помогло это или нет – нога больше не горела огнем, она просто начинала неметь. И вот это уже действительно пугало женщину. На ее лице промелькнуло выражение страха, но она быстро взяла себя в руки – не хотела лишний раз пугать напарника.
«До свадьбы… до какой, к черту, свадьбы? Была уже у меня одна, а больше не будет. Для свадьбы… для нее любовь нужна.»
Кэтрин не знала, что такое любовь. Больше не знала. И уйма психологических исследований совершенно не помогали. Боготворить родителей и обожать дочек – естественно, это не называется настоящей любовью. В молодости – да, вне всякого сомнения, она любила мужа, и ей было достаточно одной его улыбки, чтобы все вокруг заиграло новыми красками, чтобы стало легче дышать, чтобы все проблемы отошли на второй план… Конечно, тогда ей было семнадцать лет, энергия била ключом, искала выход из жизненного тупика, в который превратился дом с появлением детей, но, черт побери, ведь говорят, что любви все возрасты покорны. Так почему же, почему ни они с Джеем, ни кто-либо другой не смог больше так… зажечь ее, завести, так, чтобы потом было не погасить, чтобы она доверяла ему самое дорогое – свое сердце, чтобы хотела оставаться в его руках вечно…
Рубашка Эдди нежно скользнула по ее плечам, а через секунду его ласковые и такие теплые руки прижали ее к его груди так сильно, что она чувствовала биение его сердца лучше, чем биение своего – справедливости ради, правда, стоит отметить, что ее универсальному насосу уже категорически не хватало крови, но все же. В тот же момент, когда Китти почувствовала его прикосновение, из ее головы тут же улетучились все мысли, словно стало тепло не только ее телу, но еще и ее душе и мозгу, который будто… расплавился, что ли. В любом случае, вопрос начальника Управления про ощущения был оставлен без внимания, а последние его слова как будто упали огромными камнями в ее постепенно пустеющий разум, вызвав там огромное эхо. Язык, как, впрочем, и все остальные части тела, казался свинцовым и не хотел ее слушаться, но она сумела собрать в кучу остаток сил.
- Ничего, мне хо… ро-шо, - да, Олдард был прав, сто раз прав, они всегда прорывались сквозь засады, сквозь всевозможные препоны и преграды, но прорваться сейчас сквозь стену неподчинения своего организма доктор Росс, увы, не смогла… остаток фразы – «в твоих руках» - замер у нее на губах. Женщина потеряла сознание.